Ничего святого 3 - Дмитрий Дегтярев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я воин. – на удивление Йенс ответил довольно спокойно и даже сделал успокаивающий жест своим людям, потянувшимся к оружию. – Мои предки были воинами. Один из них участвовал в походе с Рагнаром Лодброком на Париж в девятом веке. Поэтому мой ответ тебе монах: да. И нет. Да, – я попаду в Вальхаллу. Нет, – небесный чертог не выдуман. Чего не скажешь о твоём жалком Иисусе.
А вот это датчанин зря.
Очень зря.
Томаш с трудом сдержал рвущийся наружу болезненный стон. Похоже со сделкой можно уже попрощаться. Причём, окончательно.
Брат Йозеф улыбнулся. Хотя улыбкой появившуюся на лице гримасу можно назвать разве что с большой натяжкой. И то, нужно иметь весьма развитую фантазию. Нет, то была не улыбка, а злобная усмешка.
– Жалкий Иисус, говоришь? – шипенью монаха позавидовала бы и змея. По спине Томаша побежали мурашки. Единственное, что сейчас хотелось – убраться как можно подальше из портовой зоны Неаполя. Вообще из Неаполя. Из Неаполитанского герцогства. Из… Томаш сделал ещё несколько шагов назад, глазами выбирая себе пути отхода. В мирное урегулирование конфликта верилось с таким же трудом, как в непогрешимость Папы, а потому очень скоро придётся убегать. И быстро. И пусть горят в аду его комиссионные, главное – выбраться из заварушки живым.
– Посмотри на наших богов. – Йенс широко развёл руками, будто боги находились прямо здесь, на площадке. – Один, Тор, Фрейя. Воины, победители, храбрецы! Смотря на их мужество, на их отвагу, на их несокрушимость хочется им подражать. Хочется стать достойными находиться рядом с ними. Пить из одной чаши. Сидеть за одним столом! А что твой Иисус? – в голосе датчанина зазвучали издевательские нотки. – Пустослов, не сумевший дать своим врагам отпор? Чему подражать? На что ориентироваться? Быть такими же немощными? Быть такими же трусливыми? Позорно без сопротивления умереть на кресте – это ваша христианская цель?
Томаш нашёл для себя три выхода. Один, слева от нынешнего местоположения: узкий проход между нагромождёнными друг на друга морскими контейнерами. Второй, в двух десятках ярдах позади них: более широкий проход, ведущий к разгрузочной площадке у складских ангаров. И третий, внедорожник северян. До него три больших прыжка. А дальше дело техники и реакции: открыть дверь, запрыгнуть внутрь, захлопнуть дверь, повернуть ключ и вдавить педаль газа в пол, снося всё и всех вокруг. Правда, имелась одна деталь. Неясная деталь. Имелся ли ключ в замке зажигания? Если нет, то план обречён с самого начала.
– Тор, Один, Фрейя, Локи, Фригг… – губы монаха изогнулись в кривой неприятной усмешке, а его самого передёрнуло от отвращения. – Лживые мелкие ничтожества, не в силах сотворить что-либо, включая самих себя.
– Забавно слышать такие обвинения от того, кто молится божку, родившемуся от простой иудейской проститутки, и позорно казнённому язычниками-римлянами…
На площадке между гигантскими морскими контейнерами воцарилась тишина.
Звенящая тишина.
Тревожная.
Давящая.
Определённо, затишье перед разрушительной бурей.
Томашу показалось, будто его закопали живьём, а сверху водрузили бетонный памятник, размером с гору Синай.
– Ладно. – голос монаха мог бы заморозить и адское пламя. – Вирус останется у меня. – он положил ладонь на крышку металлического кейса со смертоносными ампулами.
– Тогда о деньгах можете забыть. – Йенс махнул одному из своих помощников, тому самому с длинными собранными в хвост волосами. Как его там звали? Агвид, Агмунд, или Арнгейр. Помощник сделал несколько шагов по направлению к столу.
– Боюсь деньги также останутся у нас. – один из монахов тут же снял чемодан с деньгами со стола и отступил на несколько шагов назад. Йенс издал звук, походящий на рык разъярённого льва и на столько же шагов шагнул вперёд, вплотную приблизившись ко столу.
– Не понял…
Брат Йозеф не отвели. Ну, как – словами имеется ввиду. Монах широко улыбнулся, вскинул руку и ткнул пальцем сначала в одного из помощников, потом в другого, затем в самого Йенса, и закончил на Томаше. Купец растерянно посмотрел на своего клиента. Тот правда его взгляд не заметил, поскольку неотрывно смотрел на продавца, так быстро из делового партнёра превратившегося в злейшего врага. Если бы взгляд мог убивать, брат Йозеф был бы мёртв уже раз пятьсот в такой же степени.
– И что за пантомиму вы нам сейчас устроили? – дрожащим от клокочущей внутри ярости голосом, поинтересовался датчанин.
– А, ты посмотри. – монах постучал пальцем по своей груди.
Томаш последовал его совету и опустил взгляд. На клетчатой рубашке красовалась красная точка. От неожиданности Томаш даже на несколько секунд перестал дышать. Сбоку тем временем послышалось злобное шипенье.
– И как прикажешь это воспринимать, святоша?
– Очень просто. – брат Йозеф достал из-под серой сутаны золотой жетон со сложной гравировкой в виде щита на котором изображались два скрещенных меча, папская тиара и три буквы ISS. – Хуан Кортес, служба Имперской Безопасности! Именем Папы, объявляю вас арестованными!
Томаш хорошо знал северян. Не конкретно этих, а вообще. Потомки викингов – они не из тех, что будут покорно склонять головы, или отступать перед угрозами. Дикие, беспощадные, бесстрашные, считающие смерть в бою привилегией – столетиями они терроризировали Европу тысячелетие назад. Конечно, тех дикарей сравнивать с нынешними северянами, также как сравнивать луну и солнце. Слишком много отличий, и слишком мало общего. И всё же, наличие родственной крови не отнять. Да, после принятия христианства они ассимилировались, стали значительно спокойней, более так сказать домашними – ну, за исключением тех, кто ушёл на восток. Те основали русское государство, которое по-прежнему, спустя столько веков ассоциируется с серостью, дикостью и холодной жестокостью. Русские люди – сумасшедший народ, способные одной только силой воли выстоять и победить превосходящий в численности и техническом оснащении войско варга. Так к примеру было с монголо-татарами, когда сто пятьдесят тысяч воинов объединённых под знамя новгородского князя Дмитрия Донского, ныне почитающегося святым в Российской Империи, разбили войско захватчиков численностью более трехсот тысяч человек. Или, другой не менее впечатляющий случай, когда два века назад войска Российской Империи смогли не только сдержать ударные группировки Китайского императора, превосходящие их в четыре раза, но и занять территорию размером с нынешнюю Францию, после чего облажавшийся император был вынужден пойти на переговоры, результатом которых стали уступки этих самых территорий в пользу Москвы. Хотя по всем прогнозам в самом начале военных действий Российская Империя должна была потерпеть поражение. В том и суть – когда имеешь дело с потомками викингов, можно забыть обо всех прогнозах. Когда же имеешь дело с русскими – лучше просто не иметь. Как собственно и произошло после провальной китайской кампании. Остальные выучили урок. Именно поэтому, не смотря на огромные разногласия и противоречия между Империями, Святой Престол не рассматривает силовое решение православного вопроса. И не из-за милосердия, а из-за неуверенности в положительном финале. Русские так и остались дикарями с севера. А дикарей лучше обходить стороной, поскольку они способны удивить. Как удивили варвары, сокрушившие могущественную Римскую Империю. Да, у жителей северных территорий всё же немало общего с цивилизованным миром, однако по сути своей, не смотря на прошедшие века, они также остались дикарями.
Томаш прекрасно это понимал. Как и то, что произойдёт в ближайшие секунды.
И, не ошибся.
Ближайший к нему северянин вскинул винтовку, намереваясь открыть огонь по вероломным продавцам. Не успел. От точного снайперского выстрела крупным калибром его голова разлетелась на кровавые куски, точно переспелый арбуз. Томаш не успел отскочить в сторону – лицо оказалось забрызганным кровью и ошмётками мозгового вещества клиента.
На этом ничего не закончилось – видя, убийство своего собрата, северяне пришли в бешенство. Ожидаемо. Даже более, чем. Один из сектантов попытался повторить трюк своего товарища. Он оказался немного удачливей, хотя итог оказался тем же. До того, как тело упало на бетонное покрытие площадки, прошитое в нескольких местах
